− Градостроительная документация не зависит от политической ситуации в стране, − заявил 7-го февраля заместитель городского головы Александр Румянцев, презентуя схему зонинга города, которая ждет утверждения городским советом.

Во всей мировой градостроительной практике бытует английский термин «зонинг» (zoning). Так называют систему документации, регулирующую застройку. В буквальном переводе это как раз и означает «зонирование» – то есть карту с точной разметкой районов, улиц, домов и различных крупных объектов (кладбища, горгаз, дворцы культуры и тому подобное).

Зонинг тесно связан с генпланом. По своей важности они примерно равнозначны. Генеральный план Краматорска, вокруг которого было немало споров и разговоров, был утвержден в прошлом году, но, как говорит Александр Румянцев, «людям хочется конкретики».

 Эту конкретику и обеспечивает зонинг. Он отображает три вида объектов: преобладающие (жилой фонд), сопутствующие (детские сады, школы, больницы) и допустимые (различные социальные объекты, к примеру, банки). 

− В зонинге предусматривается развитие жилого фонда на юго-востоке города – в микрорайоне Лазурный. 60 гектаров может быть выделено для строительства домов частного сектора в поселке Беленькое. В западной стороне (район завода «Кондиционер») может размещаться предприятие по утилизации отходов, кладбище животных и крематорий. В Кутовой балке предполагается организовать зону отдыха. Мотодром там так и останется, но на пустыре планируется высадить зеленые насаждения, − сообщает главный архитектор Краматорска Евгений Рябченко.

Но стоит добавить, что зонинг отличается от плана застройки, как «Мерседес» от «Таврии».  

Александр Румянцев говорит, что зонинг – это всего лишь схема размещения возможных (!) объектов. И не обязательно то, что предусмотрено, будет тут же реализовано, поскольку на планы просто нет денег.

−  Задача зонинга не создание привлекательных инвестиционных зон, а регламентация того, что мы можем. Это своего рода отсеивающий трафарет, чтобы определить место для инвестиционных проектов, − утверждает Румянцев.

По его словам, если изменения в генплане могут вноситься один раз в 5 лет, то в зонировании это допускается чаще. Если есть заманчивые предложения от инвесторов, согласие общественности и решение депутатов горсовета. 

Предполагается, что зонинг – главный враг коррупции, мощнейшее средство регулирования градостроительных процессов. 

− Когда мы сделаем детальный план города, то получим полную картину по каждому двору. Так сможем прийти к созданию кадастра, к учету всех земель и недвижимости. Станет виден весь самозахват и несанкционированное строительство, − заверяет заместитель мера.

 Но, к слову, если уже существующие объекты зонингом не предусмотрены, но никому не мешают и не вызывают возмущений со стороны горожан, они могут и дальше благополучно стоять на своем месте. 

Высказаться относительно того, какие сопутствующие объекты необходимы, краматорчане смогут 28-го февраля в 10.00 на общественном слушании, которое будет проходить в актовом зале  здания ГОРУО. Тогда же можно будет ознакомиться с документом. Он и в данный момент есть в свободном доступе на сайте горсовета, но его масштаб не дает возможности разглядеть некоторые места детально. 

Затрагивая тему перспективного строительства Александр Румянцев и Евгений Рябченко, говорят, что в ближайшее время появление каких-либо новых объектов в Краматорске не планируется. Ни дворца водных видов спорта, ни аквапарка, ни гостиницы  в сквере Профсоюзов. Замерла ситуация и вокруг скейт-парка. Площадь под него есть, сметы составлены, не хватает главного – денег. Ориентировочная стоимость такого проекта на текущий момент – 500 000 гривен. Так что ждем инвесторов и смотрим сладкие сны…

В отношении недостроенных зданий по улице Ульяновской другая, почти обратная ситуация. Люди, которые хотели бы достроить взведенный до седьмого этажа дом за свои средства, есть. Но есть и проблема - в кооперативное строительство вкладывали деньги 108 человек. И для того, чтобы завершить долгосторой, необходимо личное согласие каждого из них, но найти их всех практически нереально – кто-то умер, кто-то уехал, о ком-то вообще, нет никаких сведений…