«Городок» осиротел. Не стало Ильи Олейникова... 11-го ноября остановилось сердце артиста. С июня этого года он тяжело болел, но мужественно сражался за жизнь, работал, продолжая доставлять людям радость. И уже казалось, что болезнь начала отступать. Но 31 октября - экстренная госпитализация и... Зрители полюбили Илью Олейникова по комическим ролям, но наибольшую популярность он приобрел как актер ситкома «Городок», где работал вместе с Юрием Стояновым. Он много снимался в кино. Одна из последних работ – в сериале «Молодожены». Перед вами самое последнее интервью артиста.

Отцы и дети

– В «Молодоженах» на СТС вы играете тестя, а в реальности являетесь свекром. Можно ли провести какие-то параллели: между вами в жизни и вашим персонажем?

– Вспоминаю, как мой папа пытался влиять на мою семейную жизнь, и мне это очень не нравилось. Поэтому сам никогда не лезу со своими советами к сыну. Я вообще очень лояльный свекр и стараюсь в личную жизнь Дениса не вмешиваться. У нас уже третий опыт перемен в его семейной жизни, и со всеми невестками мы поддерживаем хорошие отношения. Нет никакой злости, никаких обид.

– А говорят, что конфликт отцов и детей существует.

– Существует, но не в нашей семье. А мой персонаж в сериале «Молодожены» хотя мне и симпатичен, но очень странный, сумасбродный тип. При этом в нем много инфантилизма, наивности и консерватизма. И ни одну из черт его характера я не хотел бы перенести на себя.

– Ваша настоящая фамилия Клявер. Почему вы взяли себе псевдоним, а не выступали под своей фамилией? 

– Потому что свою сценическую карьеру я начинал в советское время, и такая фамилия считалась неприличной. Я имею в виду пятую графу. Из-за этого из всех программ меня тут же вырезали. Ну и я вынужден был взять псевдоним – фамилию жены. А моему сыну Денису повезло – когда он начинал, уже пришло другое время. И он – Клявер.

– С внуком общаетесь?

– Он напротив меня живет. И когда получает пятерки или медали по борьбе тэквондо, приходит ко мне за данью. Гонорары получать. А так просто в гости не придет, такой вот получился меркантильный ребенок.

– Вы женаты в третий раз…

– По сути – первый. Два предыдущих брака – фиктивные. Просто мне нужна была прописка в Москве. А дважды женат, потому что первый мой брак расстроился. Девушка влюбилась по-настоящему, пришлось с ней разводиться. И искать другую.

Дуэт мастодонтов

– Как-то вы сказали, что меняли партнеров как перчатки. А на чем вообще основано ваше отношение к партнеру?

– Когда я начинал на эстраде после циркового училища, мне нужен был не просто партнер-сквош – когда один подает реплики, а второй шутит. Мне не нравится игра в пристенок. А нужен был партнер на равных. Я долгое время был в поиске и не у дел, пока не встретил Стоянова. В смысле партнерства мы с Юрой в «Городке» – идеальная пара. Он блестящий артист. И сыграет все что угодно. В тот момент, когда я встретился с Юрой, ни он, ни я в полной мере не были востребованы. Он работал в БДТ восемнадцать лет и практически ничего не играл. Когда мы только начали снимать «Городок», Стоянов был очень зажат. И только со временем начал раскрываться.

– Не выдохлись? «Городку» ведь уже вот-вот 20 лет…

– Сейчас, конечно, время молодых. И если говорить о телевизионных передачах, то мы самые старшие – мастодонты. Но пока еще тянем.

– «Городок», в конце концов, закончится. Что дальше?

– Я уйду в театр. Пока, правда, не присматривал, в какой. Думаю, он образуется сам по себе. В любом случае это будет Питер, потому что перебираться в Москву не хочу.

– Вы всегда играете комедию, а ваш персонаж трагичен. Как вы относитесь к драме и комедии? И где эта грань?

– Комедийному артисту легче сыграть драму, чем герою. Возьмем пример Чаплина. Он был смешон, но и трагичен одновременно. И всегда вызывал жалость. Я играл в спектакле «Улица Вашингтон, тридцать шесть». Это была первая сценическая постановка в моей жизни. С Ниной Усатовой и Семеном Фурманом. К финалу с моим комическим персонажем происходила метаморфоза – перерождение в трагическое существо. И зрителю меня безумно жаль. В конце все трое вызывали у зрителя слезу. Этим и был труден и хорош спектакль.

– А что бы вы хотели сыграть в кино?

– Меня тянет в трагикомедию. Я не сравниваю себя со Смоктуновским, но мне близка роль Юрия Деточкина в «Берегись автомобиля». В кино другие правила игры, чем в театре, но мне это интересно. 

Грустный клоун

– Илья Львович, а почему вы когда-то поступили не в театральное, а цирковое училище?

– У меня с дикцией сложности, а в цирковое были шансы проскочить. И проскочил за счет фактуры и нестандартной внешности. Но потом мои педагоги Евгений Весник, Александр Ширвиндт, Ольга Аросева, которые там преподавали, повели меня по актерской дорожке. Когда я закончил, меня приглашали в Театр сатиры. Но я побоялся затеряться. К театру я пришел постепенно. И сподвиг меня на это «Городок». Ведь то, что мы делаем, это миниатюры, созданные не по эстрадным, а по театральным канонам.

– Геннадий Хазанов учился вместе с вами, но его звездный час наступил раньше. Не завидовали?

– Завидовал, конечно. Хотя «звездовать» я начал первым. Окончив училище, сразу попал в телепередачу. Ширвиндт меня пригласил в свою программу «Терем-теремок». Там были Тонков и Владимиров, Миронов, Пельтцер, Ширвиндт и я. Все у меня складывалось хорошо, но потом меня забрали в армию. И пока служил, Гена выскочил на большую эстраду. Когда я демобилизовался, его уже знала и обожала вся страна. Я отирался в третьем эшелоне, а он был «первачом». Хазанов работал без всякой похабщины и пошлятины. Это была чистая литература. Она пробивалась с трудом, но, если пробивалась, то была очень действенна. Но потом Гена в какой-то момент стал теряться в лавине пошлости. Он не захотел в этом участвовать и открыл свой театр. Он типичный актер театра представления, брехтовский человек, отстраненный. Наблюдающий за собой со стороны: как я сыграл этот кусочек, этот отрывок… Хазанов стал очень хорошим театральным актером, и меня это в известном смысле вдохновило.

– Некоторые песни для Дениса Клявера написали вы. Кто еще исполняет ваши музыкальные произведения?

– Во мне сидит неплохой композитор. Поверьте, мюзикл «Пророк», который я написал и который шел на больших площадках, пришлось снять только потому, что он был очень дорогостоящим проектом и не окупал себя. Хотя шел с аншлагами. После этого я перестал писать. А что касается моих песен, их исполняли Эдита Пьеха, Надежда Бабкина, Игорь Скляр. Я даже дважды был лауреатом «Песни года».

– А если бы попали на цирковую арену, не пропали бы?

– Думаю, что нет. Делал бы клоунаду.

Хочется орден

– Чем вы занимаетесь на досуге?

– Это для меня самое страшное. Я совершенно не знаю, чем себя занять. Я работоголик.

– Мастерите ли, делаете что-нибудь по дому?

– На конкурсе «руки из задницы» я бы занял первое место. Моя жена водит машину, а я нет. Еще в 80-е у нас был «Запорожец». Зимой он очень трудно заводился. Приходилось тянуть на буксире. И однажды во мне проснулся мужчина, и я говорю Ирине: ну, что ты сама лезешь под машину и цепляешь трос, давай я. И прицепил, как потом выяснилось, к рулевой тяге. Проехав метров 150, шофер, который нам помогал завести «Запорожец», вышел из своей машины и говорит: «Чего ж она не едет?». Заглянул под капот и увидел картинку. Спрашивает, кто это сделал? А Ирина, с гордостью посмотрев на меня, сказала: мой муж. Это к вопросу о рукастости.

– Участвуете в корпоративах?

– Это очень трудно. Одно дело, если выходит вокалист и поет, а они под это дело танцуют. А другое дело – ты выходишь и начинаешь шутить. Они смеются и жуют. И это такая моральная встряска, что думаешь – пропади пропадом эти деньги. Поэтому в корпоративах больше участия не принимаю.

– Вы народный артист, вам вручена премия ТЭФИ как лучшему ведущему. Какими почестями еще обладаете? 

– Пока никакими, а хотелось бы потешить тщеславие: получить какой-нибудь орден.

– А есть те, кому бы вы руки не подали?

– Есть такие, но у меня не получается. И иногда не только руку жму, но еще и обнимаемся.

– А что не прощаете?

– Заносчивости, двуличия, самомнения.

– К чьей критике прислушиваетесь? Кто для вас авторитет?

– Жена – строгий судья. Недавно снялся в одной рекламе и с ужасом ждал ее выхода, не знал, как Ирина встретит. Реклама связана с мужской потенцией. Я там говорю, что у одного моего приятеля есть трудности в общении с женщинами. Ну, и так далее… Я боялся, что жена меня убьет. И тут начали показывать по НТВ. И вдруг Ирина посмотрела и говорит: «А ты знаешь, очень мило!».

– Ваш жизненный принцип?

– Люблю быстрый результат. Поговорка «семь раз отмерь – один отрежь» – совершенно не для меня. Я могу такого с бухты-барахты наворотить, что за месяц не исправишь.

– По каким заповедям живете? 

– Никого не предал, ничего не украл. В общем, абсолютно положительный тип.