Самый оригинальный отклик на всенародно любимую искрометную комедию «Здравствуйте, я ваша тетя!», отмечающую в этом году 35-летие, принадлежит великому актеру Иннокентию Смоктуновскому. После премьеры фильма в московском Доме кино Иннокентий Михайлович подошел к режиссеру картины Виктору Титову и сказал: «Витя, поздравляю, ты снял первый педерастический фильм в СССР!».
Трансвестит с повадками Ильича
Наш народ, пользовавшийся 30 лет назад репутацией самого читающего народа в мире, мало что знал о знойной Бразилии. Разве что футбол, Пеле, кофе да еще мечта великого комбинатора Остапа Бендера — оказаться в Рио-де-Жанейро обязательно в белых штанах. И только благодаря новой версии старой зарубежной комедии мы вспомнили, что в Бразилии еще есть много диких обезьян, а также там обитает или обитал незабвенный дон Педро, муж донны Розы д'Альвадорец, которая на самом деле была никакой не донной, а артистом Александром Калягиным (в женское платье переодевался его герой Бабс Баберлей). Сценарий телефильма и писался под Калягина, но актера не утверждали на главную роль. Центральное телевидение хотело видеть в роли тетушки по имени Бабс более известного актера — Олега Табакова или Евгения Леонова. Ходили слухи, что в этой крайне несерьезной роли готов сняться даже серьезнейший артист Евгений Матвеев, который обычно играл в кино крепких коммунистов, а позднее стал экранным генсеком Брежневым. Прежде чем снять трилогию «Любить по-русски», известный советский актер и режиссер хотел, видимо, почувствовать, что значит «шалить по-бразильски». Мог ли выстоять против такой тяжелой артиллерии не очень известный тогда Калягин, лучшие роли которого были впереди? Артист еще не сыграл в театре Ленина, поэтому в конце концов ему позволили стать женщиной: донна Роза — это все-таки не Роза Люксембург. Зато позднее, когда во МХАТе начнут работу над «Так победим!» Михаила Шатрова и назначат на роль Ильича именно Калягина, «культурное» начальство встанет на дыбы: «Как это возможно — тетка Чарлея в роли вождя мирового пролетариата?!». Чтобы избежать обвинений в легкомысленности, режиссер Титов решил укрупнить главную роль, сделать образу студента Бабса чаплиновскую прививку. Это вроде и не студент, а маленький человечек, полуголодный, ночующий на скамейке в сквере и укрывающийся газетой. За ним, к тому же, гонится полиция. Чтобы было понятнее, добавили недвусмысленную, идеологически правильную песню о любви и бедности. Вот вам, дескать, гримасы капитализма. Это был фиговый листок, плохо прикрывавший откровенную безделицу. Умные зрители это прекрасно понимали, но делали вид, что так и должно быть. Нелегко было режиссеру заставить зрителей поверить, что круг-ленький аппетитный Калягин — несчастный человечек, голодный и холодный. Это позднее Александр Александрович солидно похудеет для роли Платонова в «Неоконченной пьесе для механического пианино», а тогда… тогда Калягин был просто пончиком. Однако это не помешало ему сыграть сложную роль обаятельно и точно. Калягин вместе с режиссером просматривал чаплиновские фильмы, изучал женские журналы, коллекционировал манеры и повадки слабого пола (наивные, умом женщину не понять!). Вряд ли по причине погружения в материал, скорее, благодаря таланту, Калягин сыграл так убедительно, что до сих пор некоторых, наверное, посещает коварная мысль: «А вдруг нынешний уважаемый председатель Союза театральных деятелей России, солидный руководитель театра Et cetera и вправду женщина?!» Как бы то ни было, Александр Калягин решительно встал в ряд актеров-мужчин, в разные времена убедительно сыгравших женщин на сцене и экране. А таких в СССР было немало: Георгий Милляр (Баба Яга), Олег Табаков (мисс Эндрю в «Мэри Поппинс» и буфетчица Клава в спектакле «Всегда в продаже»), Андрей Миронов (миссис Байкли в фильме «Трое в лодке»), Евгений Леонов с Георгием Вициным и Савелием Крамаровым («Джентльмены удачи»), Дмитрий Харатьян («Гардемарины, вперед!», «На Дерибасовской хорошая погода…», «Супертеща для неудачника»).
Старинные часы еще идут
В комедии «Здравствуйте, я ваша тетя!» даже маленькие роли играют большие актеры. Например, Валентин Гафт в образе лакея Брассета. Вроде и роли-то нет, а забыть невозможно. Все они — и Гафт, и Михаил Козаков (хромой полковник Чэсней — старый солдат, не знающий слов любви), и Армен Джигарханян (дядя-адвокат) — как будто впали в детство: весь фильм без устали бегают, спотыкаются, кувыркаются, клацают зубами, нервно подмигивают. В общем, обеспечивают картине блестящее комедийное настроение. А лирические штрихи добавляет диктор Татьяна Веденеева, которую в те годы хорошо знали как тетю Таню из «Спокойной ночи, малыши!». Малыши уснули. Но взрослые-то бодрствовали. И пускали слезу, попав в плен ее несравненного обаяния. Кто мог тогда подумать, что эта молодая женщина станет удачливым бизнесменом и будет жить не менее богато, чем донна Роза со своим доном Педро. И кто мог подумать, что героям картины разрешат так много пить? Снимайся фильм лет десять спустя, во времена горбачевского наезда на алкоголь, вряд ли цензура посмотрела бы сквозь пальцы на то, что опрокидывают рюмки в фильме все — и тети, и дяди, и представитель низов Брассет, и сама донна Роза. Причем постоянно и с удовольствием. Было и чем закусить — тортом, например. Сцена перестрелки сладкими изделиями, как вспоминают участники, оказалась единственной, где все они дружно «раскололись». Кстати, для фильма были изготовлены специальные торты, которыми невозможно было пораниться. Но играть-то актеры пытались по-настоящему, что не всегда получалось. Калягин рыдал от смеха, Джигарханян крепился из последних сил. В результате, метнув торт в Козакова, Армен Борисович попал… в старинные часы из реквизита «Мосфильма». Им было лет двести, они уже давно не шли. И тут от удара не только двинулись, но и заиграли какую-то мелодию. Вся съемочная группа попадала от смеха. В другой сцене упала с кресла-качалки актриса Тамара Носова, игравшая настоящую донну Розу, — слава Богу, не пострадала, и именно этот дубль вошел в картину. Чуть не сгорел заживо Александр Калягин. По сюжету, он должен был прятать под юбку горящую сигару. Для этого в костюме героя предусмотрели специальный асбестовый кармашек. Но сигара попала прямо на тело, загорелась и обожгла артиста так, что он после этого какое-то время не мог сниматься.
И снова «Здравствуйте!»
«Тетю» смотрели, смотрят и будут смотреть. Цитаты типа «Я тебя поцелую… потом… если, конечно, захочешь!» запомнились надолго, если не навсегда. За эти 35 лет Козаков успел эмигрировать в Израиль и вернуться, Джигарханян, как и Калягин, открыл собственный театр, Гафт женился на Ольге Остроумовой, а позднее заявил, что собирается в монастырь. А Александр Калягин, сыгравший после «тети» множество отличных ролей — и чеховского Платонова, и гоголевского Чичикова, и толстовского Протасова, и мольеровского Оргона в том числе, так и остался для народа тетушкой Чарлея из Бразилии, где много диких обезьян. Актер до сих пор вспоминает, какие взгляды на него бросали мужчины, когда он пошел выпить кофе в бар «Останкино» в женском костюме. Может, и прав был Иннокентий Михайлович Смоктуновский…
Марина СИДЕЛЬНИКОВА |