В моем далеком советско-пионерском детстве о наркоманах нам сообщали в контексте иллюстрации морального разложения капитализма. Становилось и страшно, и радостно одновременно – страшно от таких живых картинок последствий употребления наркотиков, на живописание которых педагоги не жалели темно-грязных красок, и радостно – у нас этой беды нет, мы защищены самой могучей и правильной страной.

С моим взрослением начал падать сначала железный занавес, а потом и такой надежный общественный строй. И оказалось, что эта беда – наркомания, всегда жила рядом, вот только не афишировалась активно. Так сложилось, что на короткий промежуток времени мне пришлось жить по соседству с семьей, которую беда наркомании захлестнула сполна. Оставшись без отца с флегматично-безразличной, недалекой матерью братья-подростки активно подсели сначала на употребление, а потом и на изготовление-сбыт наркотических средств всякого качества. Старший подсел первым. Я писала о нем как-то – драки, сбыт, милицейские облавы – ему казалось это романтикой. В результате – две ходки и хроническая зависимость. 

Младший, отслужив в армии, пришел кандидатом в члены партии, поступил в институт. Но у него оставались на книжке деньги, оставленные после смерти отца от продажи «Запорожца». И его начали подсаживать на травку, делали инъекции выжженным определенным способом ацетоном. Он убегал, плакал, блевал за сараями. Но…втянулся. Деньги постепенно растаяли. В конце огорода появились заросли конопли, которая потом собиралась, сушилась на чердаках. В палисаднике активно цвел мак, головки которого подрезались и забинтовывались. Постоянно в их доме проходили облавы, обыски. Но все так и продолжалось –  о моих звонках оперативникам через пять минут становилось известно наркоманам – они ухмылялись в лицо, громко сигналили, загоняя меня на своих грузовиках в пыль обочин – обычно за баранку они садились, приняв изрядную дозу. Я перестала играть в капитана Катани и бороться против системы и наркомании. 

Со временем старший из братьев произвел на свет двух детей-уродцев, которых благополучно спихнул в интернат. А однажды я нашла его фамилию в милицейских сводках – вместе со своим подельником он был зарублен во сне – пенсионер, у которого они поселились, систематически отбирали деньги и насиловали, не выдержал – выждал, когда одурманенные негодяи уснут, и взялся за обух топора. А младшенький еще жив – опустившийся, постаревший, он обитает в полуразрушенном доме со старенькой матерью на ее пенсию, продолжая потихоньку выпаривать ацетон, сдирая полы в одной из спален, чтобы протопить печь, у которой через полуразрушенный дымарь видны звезды. Самая большая радость 50-летнего мужика – подаренная недавно приставка «Сега». Он взахлеб может рассказывать о ней часами и, похоже, – это его единственная радость и олицетворение счастья.

Я описала так детально эти судьбы как иллюстрацию моего первого открытия – наркомания рядом, и это - факт! Позже я часто сталкивалась в разговорах приятелей и соседей – это явление распространялось с невероятной скоростью, захлестывая расслоившееся социально общество – кололись и дети из неблагополучных семей, подсаживались на элитные наркотики дети-мажоры очень благополучных родителей. О «городах-убежищах» я услышала от соседки, когда спросила «Что-то давно не было видно вашего сына Славки». Она тут же отозвалась – сами было уже руки опустили, перепробовав все: и методы лишения благ – забрали машину, перестали покупать дорогие вещи, и лечение в самых дорогих элитных клиниках, и народные методы – приемы у бабулек-шептух. А тут сын исчез на целый месяц. В милицию заявлять о пропаже не спешили – бывали уже и такие залеты. Но вскорости Славка обнаружился сам – рассказал, что зашел в гости к соседу-пастырю протестантской церкви. Тот предложил – едем со мной! И даже за вещами домой не отпустил – тут же собрались и уехали в Саки. И вот уже три месяца сын живет в этом реабилитационном центре, работает, держится – эти месяцы воздержания - самый большой срок в его 10-летнем наркоманском стаже – «в свободе» - так на местном сленге называется этот этап. Каждый вечер он имеет право на один звонок. И я напросилась на такой разговор со Славой.

Центры по реабилитации наркоманов находятся по всей Украине. Их всего около 160-ти, и в них находятся около 800 человек. Все эти центры – своеобразное движение Церкви, названное «города-убежища». Пребывание в центрах бесплатное – люди зарабатывают деньги, и такие «города» находятся на самообеспечении. Курс реабилитации рассчитан на шесть месяцев. Кроме трудотерапии здесь занимаются личностным ростом наркозависимых – в дневном распорядке есть время, предусмотренное для изучения Библии, чтения духовной литературы и группового обсуждения прочитанного. Из рассказа Славы, я узнала, что духовно-восстановительный центр в Сакском районе вмещает в себя около 50-ти человек. Все живущие в этом доме проходят программу «десяти шагов», которая показала свою эффективность уже не раз. Ребята восстанавливаются не только духовно, но и физически. В свободное время каждый из жителей центра посещает спортзал. Прямо перед домом есть Михайловское озеро, в котором они купаются, ловят рыбу и катаются на лодках.

Одним из преимуществ и особенностей городка является наличие компьютерного класса. Тут реабилитирующиеся могут познавать современные технологии. А Славка за это время создал свой сайт. Выпускники центра учатся жить по-новому в обществе на адаптационных квартирах, работая и занимаясь собственной жизнью. Бывают случаи, что ребят выгоняют из «городов» за нарушение правил жизни – употребление наркотиков, уклонение от труда. А некоторые бывшие наркоманы возвращаются сюда не единожды – сил выстоять в реальном мире хватает не у всех. Но очередь желающих попасть сюда растет – люди стали больше узнавать о «городах» и верить – шанс на спасение есть у всех.