Султанша |
«Если б я был султан…» – пел герой Юрия Никулина в любимой советской комедии, выражая мечтания многих, не обязательно мусульманских, мужчин. Одна – стирает, вторая – готовит обед, третья – вытирает сопли многочисленным детишкам. Мечта! И статистика, когда на одного холостяка приходится четыре одинокие женщины, позволяет сильной половине человечества чувствовать себя в спросе – практически султанами. Но вот в одном из пригородов Краматорска давно живет семья, в которой процветает полнейший матриархат – у одной женщины два мужа. Ситуация абсолютно не вписывается в наше представление о семье, в дешевых романах называется «любовным треугольником» и предполагает криминальную развязку – у кого-то от ревности должны все же сдать нервы. Но только не в этой семье… Назову женщину Любовью. Ее жизнь была типичной для многих баб нашей страны – каторжная работа в колхозе, когда приходилось пахать от сезона к сезону, от зари и до зари, когда дома ждут огород, вечные стирки-готовки, пьющий муж, болеющие дети. Вся радость – поход раз в неделю в сельскую общую баню – единственное место, где пару часов она безраздельно принадлежала только себе, нежась в крутом паре под березовым веничком, который оживлял уставшее тело. Я как-то неосторожно спросила: «Ну были же какие-то моменты просветления, молодыми же были – любили?». Она грустно улыбалась, опускала глаза и говорила – любили? Ни разу в жизни муж не спал с ней как с женой, раздев ее. Похоть заставала его обычно в нетрезвом виде, когда он не утруждался помыться, сказать хоть одно ласковое слово – просто загибал, как ему видно казалось, в страсти ей руки, кусал шею и грубо, коротко овладевал. Она привыкла к этому – просто отключалась на минуты и переживала их, как неизбежность – как же муж, имеет право. Дети росли болезненными, бестолковыми – учились плохо, дрались постоянно. Свекровь ненавидела Любу люто – нет, ничего плохого она ей не сделала – просто натура у той была злобливая. Так и прошла жизнь в каких-то серых буднях, бесконечной работе. Практически в нищете. А потом все изменилось… Свекровь умерла первой. Муж запил, да так и не вышел с этого горестного стопора – ушел практически следом за матерью. Сыновья выросли и разъехались устраивать свою жизнь. Матери не помогали. «Не просили помощи, и то, слава Богу!», – радовалась Люба. Колхоз распался. Она взялась помогать по хозяйству разбогатевшему соседу – весь огород и подворье держались на ней. На какое-то время она не могла поверить в свое счастье – никто не пил, не бил, не скандалил, не требовал пристального внимания и постоянной заботы. А как-то к местному храму какая-то женщина издалека привезла мужа, да как простую поклажу выгрузила его под оградой, сказав батюшке: «Забирайте, пока я его не убила!» и, нажав на педаль газа, умчалась на своем «Вольво». Мужик сидел беспомощный, затюканный. Батюшка пожалел и пустил его жить в домик для крещения за обязательство помогать по хозяйству – подсвечники тот чистил, уголь таскал, двор подметал. Там и встретились они с Любой. Присмотрелись друг к дружке, потом разговорились. И в какой-то день Люба забрала его жить к себе. Удивительно ей было, что Антон не пил. Был тих и покладист. Любил сам возиться на кухне, стирать. «Бабой бы ему родиться – цены не было бы!» – судачили наперченными языками соседки. А она улыбалась и радовалась – первый раз в жизни для нее кто-то ставил на стол тарелку горячего борща и на веревке сохли вещи, выстиранные не ею. Они быстро перестали быть поводом почесать языки – в поселке всегда было предостаточно тем для сплетен. Так прожили они с Антоном три года. Одним летом к ним приехали командировочные из Горловки – строили какую-то подстанцию. Расселяли их по домам, и Люба согласилась пустить к себе на постой одного из них – дом большой, места много, а лишняя копейка никогда не помешает. Когда Илья переступил порог ее дома, Люба обмерла – сердце первый раз за почти полвека прожитой жизни как-то сжалось и, кувыркнувшись, замерло – Он! Не услышав голоса, не разглядев цвет глаз, не вдохнув запаха, она четко поняла – любит! Илья был моложе нее на пять лет, статный для своего возраста, сдержанный и до боли родной – когда он заговорил, Люба четко почувствовала – знала, любила его когда-то, может, в прошлой жизни, может, в снах своих коротких, вдовьих. Илья уходил на работу рано, возвращался с сумерками, отказываясь поболтать за кружкой пива со своими коллегами. Они садились чаевничать втроем во дворе, наслаждаясь подступавшей прохладой и ароматом свежезаваренного мятно-чаб-рецового чая. Илья оказался вдовцом – жена «сгорела» от рака буквально за пару месяцев три года назад. А взрослая дочь уехала искать свое счастье в Испанию, да так и осталась жить там, выйдя замуж и уже родив ему внучку. У каждого из них все складывалось непросто, местами очень похоже. Они говорили, говорили, говорили… Не как попутчики, которые знают – сейчас выговорюсь и больше никогда не увижу этого человека, а как люди, которые давно разлучились, и теперь им надо обязательно рассказать о пережитом. Люба изо всех сил скрывала свою, такую позднюю, и, как ей казалось, неуместную любовь. Она смотрела на Антона и понимала – никогда не сможет обидеть, предать человека, который ее ни словом, ни делом не обидел. А смотрела на Илью и даже боялась представить, что он когда-то ответит взаимностью. А тот возьми и рубани как-то с плеча: «Антон, я тебя уважаю и юлить не стану. Мне очень нравится Люба. Нам скоро уезжать и я хочу у нее спросить – поедет ли она со мной в город?!». Люба так и замерла с чашками в руках – Антон наклонил голову низко-низко, а потом выдал: «Я ей благодарен за доброту и ласку. Пусть решает сама. Только мне жизни без нее нет – нет у меня больше никого!». Прошло десять лет, и Люба мне рассказывала эту историю, когда мы сидели за столом летним вечером все с тем же мятно-чабрецовым чаем. «Как же ты разрулила эту ситуацию?», – удивлялась я, зная наперед, что они так и живут втроем под одной крышей. Она улыбалась как-то просто, и я отмечала отсутствие жеманства, пошлости в её поведении – просто не уехала в город, а предложила Илье переехать к ним. Просто решили, что гнать Антона некуда да так и остались жить втроем. Поселок долго судачил – как так? И не красавица и не умница, а двух мужиков отхватила, когда другие годами сами маются. Всех интересовала интимная сторона их жизни – кто с кем и по какой очереди спит? Все с нетерпением ждали какой-нибудь кровавой развязки. А они просто жили, не обсуждая подробности – работали вместе в саду и огороде, распределив домашние обязанности, встречали вместе праздники. Никогда в их доме не слышно было даже разговоров на повышенных тонах, тогда как в других «нормальных» семьях мат стоял коромыслом, а мордобой был обыденным делом. К Любе намертво приклеилась кличка Султанша, а она и внимания не обращала. Неразговорчивого Антона поселковые мужики так и не спровоцировали на откровения, а Илью и трогать побаивались – что-то во взгляде его голубых глаз их останавливало. Я наблюдала за жизнью этой семьи и не переставала удивляться внутреннему противоречию - вроде бы все противоестественно общепринятым моральным устоям, но так спокойно и достойно, что объяснить, что же не так, я себе не могла. Как сложилась их дальнейшая жизнь я не знаю – вот уже лет пять не наведываюсь в те края. А ханжеские замашки в себе по поводу, где она норма, я усмирила – нормы придумали сами люди, а жизнь иногда диктует свои условия задачи с тремя неизвестными. Ольга Стадниченко
|
||
| ||
Найбільш читане
- По місту в Краматорському районі росіяни вдарили трьома керованими авіабомбами
- На Черкащині вбито 17-річного студента із Краматорська
- ВИЙШОВ П’ЯТИЙ ВИПУСК ПОДКАСТА ВІД ДОНЕЦЬКОЇ ТПП "ПРО ФОРС-МАЖОР: НЕВІДОМІ ВИКЛИКИ АБО ЯК ДОВЕСТИ ОБСТАВИНИ НЕПЕРЕБОРНОЇ СИЛИ"
- Росіяни обстріляли п'ять населених пунктів Краматорського району - є загиблі й поранені
- У Краматорському районі згоріли редакція однієї з газет і друкарня
Останні народні новини
- Суперлюдяність в тренді! Сінево та Superhumans звітують про перші результати партнерства
- Коли голова правління ГО СГТ «Вітерець» виконає рішення суду?
- Відновлюємо чемпіонат України з кросмінтону
- Відновлюємо чемпіонат України з кросмінтону
- Безоплатний доступ до сучасної лабораторної діагностики кожному!
Даючи рекламу одночасно у дві газети - "Технополіс" и "Четвер", Ви заощаджуєте гроші, а реклама працює вдвічі ефективніше! Телефони відділу реклами:
(06264) 3-43-68
(06264) 3-57-44
050-855-05-12
Найкоментованіше
Опитування
Результати: 70
Погода у Краматорську
вологість:
тиск:
вітер: