Зощенко был в жизни столь же угрюм, как и Гайдай, и природа его юмора была в чем-то сродни гайдаевской. Так что оставалось взять несколько самых смешных рассказов Михаила Михайловича, посмотреть на них режиссерским взглядом — и готова новая комедия Леонида Гайдая.

      Пивную песенку Невинного помним назубок

      Вначале сценарий фильма назывался «Тайна, покрытая лаком», и Гайдай предполагал, как и в «Иване Васильевиче», перенести действие из 30-х годов ХХ века в современные режиссеру 70-е. Так, дескать, острее. Но острота, понятное дело, не всем пришлась по вкусу. Гайдая отговорили наверху, и он стал снимать свое кино о достаточно абстрактных мещанах, оставшихся якобы в далеком прошлом. Дескать, приходил «Крокодил» — и мещан пригвоздил. «Крокодил», если кто не помнит, был одним из самых популярных сатирических журналов своего времени, и у этого «Крокодила» были такие острые вилы — ого-го!
      В очередной творческий поиск Леонид Иович отправился с хорошо знакомой командой, в которую входили сценарист Бахнов, оператор Полуянов и художник Куманьков, актеры Нина Гребешкова (супруга режиссера), Михаил Пуговкин, Савелий Крамаров, Сергей Филиппов. Все они перекочевали из «12 стульев», из «Ивана Васильевича». В очередной раз не оказалось рядом с Гайдаем Юрия Никулина, которому предназначалась роль отца невесты из третьей новеллы (отца сыграл Георгий Вицин): артист снова предпочел цирк. Больше Никулин не снимется ни в одном фильме Гайдая.
      Появились в гайдаевской команде и новички — Олег Даль, Михаил Кокшенов, Евгений Жариков, Светлана Крючкова, Михаил Светин, Вячеслав Невинный. Именно Невинный исполнил в этой комедии замечательную песню композитора Александра Зацепина, работавшего в нескольких гайдаевских фильмах, о том, что губит людей отнюдь не пиво, а вода. Нынче фильм некоторые, может, и подзабыли, но вот пивную песенку Невинного помнят назубок. Реклама для популярного напитка хоть куда — сегодня все ее авторы легко бы стали миллионерами.
      Сцене с пивом предстояло стать самой многострадальной. Ее неоднократно предлагали выкинуть из картины, называли вставным номером, высказывали сомнения в ее воспитательном значении. Гайдай не поддался на уговоры и в очередной раз выиграл.
      Сцена бокала и вокала Вячеслава Невинного снималась одной из первых в Астрахани, где вообще снимались многие сцены первой новеллы «Преступление и наказание». Астрахань - это Волга, это пиво, это раки. Игравшая в картине Наталья Крачковская призналась, что очень любит раков и этим воспользовались местные жители. Однажды актриса вернулась со съемок в гостиницу и обнаружила на столе в номере две 3-литровые банки пива, а в ванной несметное число раков. Пива актриса выпила стакан-полтора, а вот раками объелась... Гайдай резюмировал: «Делиться надо с друзьями!»
      Запомнился, конечно же, поросенок, гонявшийся за персонажами киноновеллы, а также оживавший портрет Маркса. Да еще милиционер — Раднэр Муратов, который в «Джентльменах удачи» бензин ослиной мочой разбавлял. Яркий актер даже в малюсенькой роли — таков был принцип Гайдая, которому он никогда не изменял.      

Даль показал класс

      Вторая зощенковская новелла — «Забавное приключение» — действительно получилась забавной. Очень мила здесь Светлана Крючкова и, конечно, замечателен Олег Даль. Он точно выражает и эпоху, и профессию, а по профессии его персонаж — певец Анатолий Барыгин-Амурский. Очень странно, что высокомерный желчный Даль, которого ни при каких обстоятельствах нельзя было назвать гайдаевским актером, все-таки согласился сниматься у этого слишком простого, по мнению Даля, режиссера. 
      «Забавное приключение» весьма красноречиво поведало, что изменять женам и мужьям — дело, по сути, очень хлопотное, даже тяжелое. Может, для кого-то подобное приключение и выглядит забавным, но только не для героев комедии Гайдая. Хочется посочувствовать и трем молодым женщинам, похожим друг на друга даже внешне, и трем весьма колоритным мужчинам. Один из них — рожденный революцией Жариков, второй — верзила в исполнении Михаила Кокшенова, третий — вышеупомянутый Олег Даль, Барыгин, он же Амурский, он же колоритно поет об Амурчике, то есть о Купидоне.
      Третья новелла — «Свадебное происшествие» — самая густонаселенная. В главных ролях — Куравлев и Крамаров, два закадычных дружка. Сплотились они еще во время съемок «Ивана Васильевича». Леонид так проникся симпатией к Савелию, что в период съемок «Не может быть!» подарил Крамарову свою фотокарточку с пожеланием «находить понимание с режиссерами и с администрацией кино, какое было у них». 
      Гайдай, кстати, потом жалел, что не успел снять Крамарова ни в одной главной роли. Считал, что из Савелия могла бы получиться звезда масштаба Андрея Миронова или Анатолия Папанова.
      В «Свадебном происшествии» снялась у Гайдая Людмила Шагалова, впервые снялась, хотя и была с режиссером в приятельских отношениях, в одном доме жили. И вдруг приглашают в «Не может быть!»
      Шагалова обрадовалась, что ее супругом на экране будет Георгий Вицин. 
      Людмила для своей героини придумала золотые зубы, они гармонировали с черным париком мамаши. Гайдай, как ни странно, показался ей черно-мрачным на съемках, как будто чем-то недовольным. А ведь в жизни был улыбчивым, веселым человеком. Почему такая метаморфоза? «Просто я думаю, — отвечал Гайдай, — и потом, улыбаться должен не я, а зрители».
      Не до улыбок было и дирекции картины. Свадебное застолье за день не снимешь, а артисты — люди без комплексов и с хорошим аппетитом. Как сберечь фаршированных рыб, жареных кур и т.д.? Выход был найден. Чтобы дети Мельпомены не соблазнялись казенными яствами, директор распорядился полить их керосином. Запашок стоял еще тот — старая еда плюс керосин. Не пахла только черная икра — ее роль играла утиная дробь, политая постным маслом.
      Это только кажется, что снимать такую непритязательную комедию легко. Допустим, простейший эпизод — жених с приятелем знакомятся с отцом невесты. Три реплики, двадцать секунд экранного времени. А снимали сцену два часа. Почему? Да потому что, как говорится в мире искусства, долго искали атмосферу. В результате придумали, как персонажи долго раскачиваются, прежде чем «трахнуть по маленькой», — и сцена пошла. 
      Невестой была Валентина Теличкина. Она тоже впервые снималась у Гайдая и потом признавалась, что до съемок считала его поверхностным режиссером. Но решила попробовать создать острохарактерный сатирический образ. Гримерша постаралась так, что Теличкину даже подруга не узнала, спросила: «Что это за идиотка с фигурой Теличкиной?».
      Картина «Не может быть!», конечно, была послабее «Бриллиантовой руки» и «Кавказской пленницы» — шедевров Леонида Гайдая. Но она все-таки на уровне, и сейчас мы принимаем лучшие комедии Гайдая как целебное средство, моментально улучшающее настроение.