Расстрелять… в связи с отсутствием состава преступления |
2-го июня исполнилось 50 лет со дня расстрела мирной демонстрации рабочих в Новочеркасске По стране пошла волна недовольства. Донесения КГБ, непрерывно поступавшие в ЦК КПСС, сообщали о призывах к митингам и забастовкам в знак протеста против повышения цен в Москве, Ленинграде, Киеве, Магнитогорске, Челябинске, Иванове, Донецке, Фрунзе, Риге, Тбилиси и других городах. Самой внушительной демонстрацией протеста стали события на Новочеркасском электровозостроительном заводе. Если до введения новых расценок рабочие на «Новочеркасском электровозостроительном заводе» получали, условно, рубль за 100 изготовленных изделий, теперь тот же рубль они могли получить только за 130 изготовленных изделий, поскольку нормы выработки были увеличены на 30%. Таким образом, цены на продукты повысились, а работать на заводе надо было больше, чтобы заработать хотя бы то, что получали раньше. «Преступление»...1-го июня около 100 рабочих сталелитейного цеха прекратили работу и потребовали повышения расценок за их труд. В 11 часов они направились к заводоуправлению, по пути к ним присоединились рабочие других цехов, в результате около заводоуправления сосредоточилось порядка 1000 человек, которые также прекратили работу. Люди требовали от начальства ответа на вопрос «На что нам жить дальше?». Вскоре появился директор завода Курочкин. Заметив невдалеке торговку пирожками, он оборвал одного из выступающих, заявив: «Не хватает денег на мясо – жрите пирожки с ливером». Высказывания в таком духе не довели до добра ни Марию-Антуанетту, ни офицеров броненосца «Потемкин» – директора освистали и приложили крепким рабочим словцом. Курочкин ретировался, но эта его барская фраза послужила катализатором дальнейших событий. Забастовка охватила весь завод. Рабочие двинулись к заводоуправлению, добиваясь нового разговора с директором. Слесарь Черных зашел в компрессорную и на полную мощность «врубил» гудок, как в годы царизма. Это пробудило историческую память, став сигналом к общей забастовке. Цеховой художник Коротеев нарисовал плакаты: «Мяса, молока, повышения зарплаты!». Сотни людей вышли на заводскую площадь, а примерно в полдень протестующие перегородили баррикадами железную дорогу. На локомотиве остановленного поезда «Ростов-на-Дону – Саратов» кто-то написал «Хрущёва на мясо!». Затем эпицентр активности снова переместился к заводоуправлению, где к тому времени уже собралось всё партийное руководство области и всё руководство завода. Бастующие сбросили с фасада и сожгли портрет Хрущёва, страсти всё более накалялись, однако когда на балкон здания вышли первый секретарь обкома КПСС Басов, председатель Ростовского облисполкома Заметин, первый секретарь Новочеркасского горкома КПСС Логинов – волнения поутихли, настолько высок был авторитет партии. К сожалению, товарищ Басов не придумал ничего лучшего, чем слово в слово зачитать официальное Обращение ЦК КПСС о повышении цен. Ждали же от него, очевидно, доверительного разговора, в результате раздались крики: «Сами грамотные, а ты нам скажи, как дальше жить будем? Нормы снизили, а цены повысили!». Вечером к заводоуправлению были подтянуты сводные части милиции в форме численностью до 200 человек. Милиция без оружия и спецсредств попыталась оттеснить митингующих с территории завода, но была смята толпой. Армия за весь день активных действий не предпринимала. Командующий Северо-Кавказским военным округом генерал Плиев, выслушав доклад начштаба о просьбе местных властей выделить войска для подавления беспорядков, никаких распоряжений не отдал. 2 июня размах протеста нарастал и ширился. Демонстранты подошли к зданию горисполкома, которое было окружено плотным кольцом военных и милиции. К этому времени приехавшие из Москвы начальники уже укрылись в военном городке. К протестующим обратились власти города, но рабочие, не слушая речей, ворвались в здание. В это время туда подошло подразделение внутренних войск в составе около 50 человек во главе с начальником Новочеркасского гарнизона генерал-майором Олешко. По участникам демонстрации был открыт огонь. По официальным данным 24 человека было убито на месте, 87 ранено. Погибших тайно захоронили в других городах области. 4-го июня рабочих объял страх. Стремясь загладить свою вину, они, выйдя на работу на следующий день, выполнили 150% плана, и хотели за свой счет отработать в воскресенье, но власти им не разрешили. … и наказаниеЗадержаны были около 240 человек. Из них семерых приговорили к смертной казни. Причем приговорили по обвинению в бандитизме, массовых беспорядках и, более того, в попытках свержения советской власти, несмотря на то, что участники демонстрации шли с портретами Ленина и требовали всего-навсего нормального отношения к трудящимся. Выполняя заказ верховной власти, суд вынес приговоры, ни в коей мере не соответствовавшие тяжести содеянного и основанные на фальсифицированных уликах. Первый, наиболее важный для властей открытый процесс проходил 14-20 августа 1962 г. в Новочеркасске. Судили тех, кого власти решили отнести к организаторам и зачинщикам беспорядков – семерых приговорили к расстрелу, около 100 – к длительным срокам лишения свободы (от 10-ти до 15-ти лет). Для того, чтобы вынести «расстрельные» приговоры, предварительное следствие и суд пошли на грубое нарушение закона. Они предъявили «семерке» и сочли доказанным обвинение в бандитизме — ст. 77 УК РСФСР (редакция 1960 года), предусматривающая смертную казнь. Ст. 79 УК РСФСР (массовые беспорядки) такой меры наказания не предусматривает. В Комментарии к УК РСФСР говорилось, что непременным условием отнесения того или иного деяния к бандитизму является применение обвиняемым оружия (предметов, предназначенных исключительно для поражения живой цели, для права пользования, ношения и хранения которых требуется специальное разрешение). В том же Комментарии к квалифицирующим признакам бандитизма была отнесена устойчивость группы (объединение людей не для одного только акта, но и для последующих действий). Ничего подобного в действиях даже самых активных участников волнений следствию обнаружить не удалось. Судебный процесс должен был не только напугать жителей Новочеркасска, но и доказать им, что танки в город вводили правильно, что у власти не было иного выхода, как расстрелять толпу «хулиганствующих» и кровавых бандитов и т. п. Одновременно верховные правители и прежде всего Хрущев пытались убедить и самих себя в том, что «народ» на их стороне. Не случайно о ходе процесса КГБ, Прокуратура СССР и отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС по РСФСР регулярно информировали высшее руководство страны. С первой информацией КГБ и Прокуратуры СССР, датированной 16 августа 1962 г., ознакомились члены и кандидаты в члены Президиума ЦК КПСС, секретари ЦК КПСС. Все в этой информации должно было доказать, что принятое решение было абсолютно правильным, и «народ» вполне разделяет ненависть власти к бунтовщикам и «хулиганствующим». Еще бы! Одни преступники сами раскаялись, другие, те, кто свою вину полностью или частично отрицал, – «были изобличены свидетелями как отъявленные преступники, рвачи и морально разложившиеся люди». Успокоительным бальзамом для «начальства» должны были стать тщательно подобранные КГБ и отвратительные по своей кровожадности «высказывания» очевидцев процесса, на котором ежедневно присутствовало до тысячи человек «общественности» (по другим сведениям, 450—500 человек). «Многие рабочие, побывавшие на суде, — говорилось в информации, — высказывают мнение, что таких преступников нужно не судить, а стрелять без суда и следствия. Токарь аппаратного цеха этого завода Ферапонтов рассказывал товарищам по работе: „Судят отъявленных негодяев, многие из них - в прошлом уголовники. Есть два паразита, которые больше всех кричали об улучшении жизни, а у самих имеются собственные дома, дачи, у одного – автомобиль, у другого — мотоцикл. Таких гадов надо изолировать от общества и наказать самым суровым образом»». Власть услышала то, что она хотела услышать: «Где были наши глаза, за кем мы пошли, ведь там одни только бандиты, которые по 3-4 раза судимые и по семь раз были женаты». В целом, первый судебный процесс над участниками волнений свою сверхзадачу выполнил. «Начальство» могло быть довольно. Приговор зал встретил «продолжительными аплодисментами», а КГБ и Прокуратура СССР гордо заявили: «Если ранее часть людей не понимала происшедших событий, то теперь жители Новочеркасска разобрались в их существе, поняли, что беспорядки были спровоцированы уголовно-хулиганствующими элементами и с возмущением осуждают преступные действия бандитов и хулиганов». Сами осужденные, как те, что признали вину, так и те, кто держался стойко и настаивал на полной невиновности, были единодушны в одном: мера наказания ни в одном случае не соответствовала тяжести содеянного. Суд не принял во внимание ни личности осужденных, ни причин возникновения событий. Кассационные жалобы остались «без удовлетворения». А на все последующие индивидуальные и коллективные обращения в высшие партийные, государственные и судебные органы приходили поначалу однотипные, штампованные ответы: «Осужден правильно». Даже у тертых и привыкших следовать в русле политической конъюнктуры работников отдела по надзору за следствием в органах госбезопасности Прокуратуры СССР было понимание того, что приговоры новочеркасским бунтарям шиты белыми нитками. В одном из надзорных производств Прокуратуры СССР в отдельном пакете сохранились рукописные записки кого-то из прокурорских работников с критикой судебного приговора. К ним пришпилена записка, датированная 22-го февраля 1964 года: «Эти записи прошу Вас сохранить в особом пакете, ибо к этому делу мы еще вернемся». Снятие Хрущева вселило в осужденных надежду. Ведь если сами партийные заправилы признали Хрущева чуть ли не самым главным виновником всех мыслимых бед, то логичным было бы и оправдание тех, кто выступил против ошибочной, волюнтаристской политики Хрущева еще в 1962 г. Последовала целая серия коллективных и индивидуальных жалоб. Прокуратура СССР выступила, наконец, с протестами по нескольким новочеркасским делам. В протестах содержалась довольно серьезная критика отдельных приговоров. В результате прокурорских протестов ряду осужденных снизили сроки наказания, некоторых даже помиловали. Но никого не оправдали! Официальные инстанции продолжали настаивать: «осужден обоснованно», пусть и с перебором по части срока заключения. Лишь накануне распада «единого и нерушимого» в марте 1991 года пленум Верховного суда СССР постановил отменить приговор Верховного суда РСФСР от 20-го августа 1962 года в отношении осужденных по Новочеркасскому делу, а само дело закрыть в связи с отсутствием в действиях ее участников состава преступления. Леонид РАТУШНЫЙ
|
||
| ||
Найбільш читане
- По місту в Краматорському районі росіяни вдарили трьома керованими авіабомбами
- На Черкащині вбито 17-річного студента із Краматорська
- ВИЙШОВ П’ЯТИЙ ВИПУСК ПОДКАСТА ВІД ДОНЕЦЬКОЇ ТПП "ПРО ФОРС-МАЖОР: НЕВІДОМІ ВИКЛИКИ АБО ЯК ДОВЕСТИ ОБСТАВИНИ НЕПЕРЕБОРНОЇ СИЛИ"
- Росіяни обстріляли п'ять населених пунктів Краматорського району - є загиблі й поранені
- У Краматорському районі згоріли редакція однієї з газет і друкарня
Останні народні новини
- Суперлюдяність в тренді! Сінево та Superhumans звітують про перші результати партнерства
- Коли голова правління ГО СГТ «Вітерець» виконає рішення суду?
- Відновлюємо чемпіонат України з кросмінтону
- Відновлюємо чемпіонат України з кросмінтону
- Безоплатний доступ до сучасної лабораторної діагностики кожному!
Даючи рекламу одночасно у дві газети - "Технополіс" и "Четвер", Ви заощаджуєте гроші, а реклама працює вдвічі ефективніше! Телефони відділу реклами:
(06264) 3-43-68
(06264) 3-57-44
050-855-05-12
Найкоментованіше
Опитування
Результати: 70
Погода у Краматорську
вологість:
тиск:
вітер: